Для людей с хорошим гуманитарным образование, к коим относится большинство пишущей братии, слово «керн» ассоциируется с музой Пушкина – Анной Петровной. Для геологов же это – образец горной породы, который с помощью специального бурения извлекают из скважины для дальнейшего исследования. Именно с таким назначением керна и познакомились журналисты во время пресс-тура, который организовала компания «Белоруснефть». 

Единственный в Беларуси Центре обработки, исследования и хранения керна. Удивлять пишущий народ здесь начали еще с порога. Для многих стало откровением то, что часть современной территории Гомельщины называется у геологов Припятским прогибом, с которым и связаны нефтеносные месторождения, а также то, что все мы живем на дне древнего моря. Плескалось оно тут теплое, ласковое – 360 млн лет назад. Задолго до динозавров.

В специализированное здание кернохранилище переехало три года назад. До того образцы горной породы собирали в неприспособленных ангарах в разных концах страны…

Километры образцов каменного материала со всех уголков Беларуси. Старейшие датированы 1964 г. Все аккуратно разложены по влагостойким коробкам. Они хранятся на стеллажах, высота которых доходит до 9 м, и чтобы дотянутся до верхних – без подъемника не обойтись. В этом помещении поддерживается постоянная температура и влажность. Это – самая крупная в стране коллекция каменного материала, полученного за последние 50 лет при нефтепоисковых геологоразведочных работах. Некоторые образцы подняты с небольших глубин. Но есть и рекордсмены. Например, в одной из коробок хранится керн, извлеченный с глубины около 7 тыс. м с 1-й Предречицкой скважины…

Хранилище рассчитано на 50 км каменных образцов. Это почти что расстояние от Гомеля до Речицы. Сейчас оно заполнено на две третьих. Говорят, что каждый такой каменный цилиндр – индивидуален, как отпечатки пальцев человека. А еще для специалиста – это открытая книга, умея читать которую, посвященные в геологическое таинство люди, могут ответить на множество вопросов. По керну можно судить об изменении климата, видах фауны и флоры, существовавших в определенную геологическую эпоху, а также о строении земной коры. Дает его изучение и ответ на главный для белорусских нефтяников вопрос – есть ли нефть или газ на данном участке, а также каковы запасы этих углеводородов. Словом, в геологии без керна, перефразируя куплет известной песни из кинофильма «Волга-Волга», как без воды – «ни туды и ни сюды».

Журналисты поинтересовались, есть ли где-то еще Центр, подобный нашему, гомельскому. «Ближайшие – в Томске, Тюмени и Ханты-Мансийске, — ответил заместитель генерального директора ПО «Белоруснефть» по геологии Петр Повжик».

Центр буквально нашпигован современным специализированным оборудованием. В одной лаборатории что-то кипит в колбах – совсем как у древних алхимиков, в другой – делают срез горной породы настолько тонкий, что и представить сложно – до толщины 0,02 мм, чтобы затем под микроскопом изучать его структуру. Все эти исследования делаются для определения физики нефтеносного пласта.

Журналистам не только рассказать не только о методике чтения каченных летописей земли, но и о белорусских скважинах-миллионерах (их за историю было пробурено 15, девять из них по-прежнему в работе) и о том, что такое «трудная нефть».

Вот такая она каменная летопись земли, которую ученые поставили на службы производству.